В поздний час в вечернем парке Бродит Клара, дочь алькальда. К ней доносятся из замка Звон литавр и шум веселья. «Мне несносны будут танцы И потоки льстивой речи, Кавалеры, что изящно Меня сравнивают с солнцем. Стало все невыносимо С той поры, как увидала Я в окне при лунном свете Рыцаря со звучной лютней. Как манили эти звуки! Как он мужественен, статен! Как глаза его горели, Будто он – святой Георгий!» – Так, потупя очи долу, Размышляла донна Клара. Вдруг взглянула – а прекрасный Незнакомец перед нею. Руки сжав, шепчась друг с другом, Они бродят под луною, Их зефир ласкает нежно, Розы кланяются низко. Розы кланяются низко И пылают, словно в сказке. – Но скажи мне, дорогая, Отчего ты покраснела? – Комары кусают, милый, А в такое время года Комары мне ненавистны, Как носатые евреи. – Брось ты мошек и евреев, – Говорит ей рыцарь нежно. А с деревьев облетают Лепестков миндальных тыщи. Лепестков миндальных тыщи Разливают ароматы. – Но скажи мне, дорогая, Благосклонна ли ко мне ты? – Я люблю тебя, мой милый, Поклянусь хоть на распятье, Где Спасителя убили Кровожадные евреи. – Брось Христа, да и евреев, – Говорит ей рыцарь нежно. Вдалеке качает ветер Сонно чаши белых лилий, Сонно чаши белых лилий Отражают свет созвездий. – Но скажи мне, дорогая, Твои клятвы не фальшивы ль? – Фальши нет во мне, мой милый, Как в груди моей ни капли Крови нет от крови мавра Или грязного еврея. – Брось ты мавров и евреев, – Говорит ей рыцарь нежно, И к беседке дочь алькальда Увлекает за собою, И украдкой оплетает Донну сетию любовной; Поцелуи слов протяжней И сердца переполняют. Свадебные песни-трели Соловей поет над ними. Словно в танце с факелами, Светлячки по травам скачут. А в беседке стало тихо. Только слышно, как украдкой Что-то шепчет мирт беседке, Да цветочное дыханье. Но слышнее стал из замка Гром литавр и барабанов, И проснувшаяся Клара Руку с рыцаря снимает: – Чу! Зовут меня, мой милый; Мы расстанемся, но прежде Имя милое свое мне Наконец назвать ты должен. И с безоблачной улыбкой Рыцарь руки ей целует, Он целует донне губы, Щеки, лоб и произносит: – О сеньора, я, Ваш милый, Сын премудрого и всеми Почитаемого Рабби, Израэль из Сарагосы. &nbsp;

ГЕНРИХ ГЕЙНЕ

Донна Клара

Мне снилась пустошь где-то в отдаленье, Покрытая глубоким белым снегом, А я лежал под этим белым снегом, Лежал и спал холодным смертным сном. Но с высоты, с чернеющего неба Глядели на меня глаза любимой, Те звездоглазки милые – с улыбкой, Спокойные, но полные любви. &nbsp;

ГЕНРИХ ГЕЙНЕ

0 комментариев