Это не стих. Но поскольку ты любишь рифмы И так как надо сказать, а поговорив, мы… То есть – что значит «мы»? Но я сам обычно Только расстроен бываю беседой личной. При диалоге ведь только так и бывает: Трети сказать друг другу не успевают – Стесняются, или просто как-то не к слову… А возвращаться к былым разговорам снова – Этого мы не любим. (И, честь по чести, «Мы» здесь уже на своем, на законном месте.) Значит, письмо… Но письмо – это просто пошло! Письмо как явление быта осталось в прошлом. Единственно что б оправданьем служить могло нам – Поломка машины… Так можно же телефоном… Но выход из положенья (не то что леса) Всегда есть. А ты в поэзии – ни бельмеса, И, складно написанный (более или менее), Сойдет этот опус за плод, pardon, вдохновенья. И так как тебе известно, что я известен Как автор «ямщикнегонилошадейских» песен, А это как раз твой уровень пониманья, То ты отнесешься к опусу со вниманьем И на день рожденья, а может быть – в чем участвуя, Гордясь посвященьем и памятью своей хвастая, С любовью к искусству, написанной в томном взоре, Прочтешь наизусть, себя и меня позоря… Учтя таковую возможность, придется были Придать форму сказки, начав ее с «жили-были». Итак, жил-был кот… Но узнаешь ли ты под маской Меня и его?.. Нет, лучше уж к черту сказку. Ну что же, жил-был я сам и один приятель, Который мне был достаточно неприятен, А я – ему. Без особых причин и следствий. Нам было один от другого некуда деться – Вместе держала нас обстоятельств масса: Сперва – за партой одной до восьмого класса, Где, так как мы не шпана и не идиоты (А только они объекты школьной заботы), Учителя нас не помнили – временами Звали «крест-накрест» соседскими именами. Я слышал сто раз и после, что с ним похож, но Вели мы себя всегда противоположно: Когда в физматшколу отправился он в девятом, Я из большой привязанности к ребятам (А не потому, что хуже рубил в физмате) Остался в районке, о чем не жалею, кстати, Поскольку, хотя он и побыл в кругах элиты, Идти в универ, где сплошные антисемиты, Не пробовал даже. И, как ни смешно и глупо, Но в вузе мы снова в одну угодили группу… Нет, общее было в нас, что там ни говори я: Нас одновременно достала «инженерия» (Как звал с удареньем диким в четвертом слоге Ее ненавистный люто профессор Логин), Но я отыскал себе потерпимей нишу, А он посчитал себя компромиссов выше И институт не филонил, а просто бросил… Короче, мы разошлись и в этом вопросе: Мне трудно с ним согласиться, признав, к примеру, Что лучше пойти в сторожа, чем стать инженером, И мне за него, пожалуй, слегка обидно: Ведь область, в которой я… Ладно, хвастать стыдно, Но ты вроде в курсе: внедряют, и даже в Польше… А он разбирался лучше, достиг бы больше. Зато у него было время терзать гитару, И если когда-то мы с ним играли на пару, То я остаюсь, как был тогда, дилетантом, А он стал меж тем действительно музыкантом… Нет, что-то нас все же роднило, как говорится: Однажды мы оба влюбились в одну девицу, Которую звали Таня… А может – Тоня. И кто из нас взял ее в жены – тоже не помню, Но, пока не развелся с этою Тоней-Таней, Мы были с ним оба готовы махнуть местами… Но довольно: тебе ведь, конечно же, неприятен Этот тон о твоем единственном старшем брате. И добро бы на речь о нем мы случайно вышли, Незачем лишний раз… А раз, казалось бы, лишний, Ибо вряд ли для наших встреч он бы стал помехой, Даже будь он здесь. Ну, а уж коль скоро уехал – Так о чем говорить! У него проблемы другие: Хезболла, жара; наверное – и ностальгия (Приятно считать, что, как нас и обучали, Наш дом достоин того, чтоб о нем скучали). И не он между нами торчал, но бесплотный призрак. И я видел тебя сквозь него, словно через призму, Вроде тех, что к глазам подносить обожают дети, Потому что сквозь них все в радужном видно свете, А еще потому, что смещаются все предметы: Тянешь к яблоку руку – а яблока там и нету, А оно на метр правее или левее… В общем, знаешь – поймешь. Объяснять же я не умею. И как раз чтоб себя избавить от объясненья, Я прибег здесь к призме и к призраку как к сравненью. Я смотрел на тебя до сих пор сквозь него – и, значит, Ты была не там и выглядела иначе. А на самом деле (как я его представляю) Я себя в подсознанье с ним просто отождествляю, И, раз он удалился, оставив сестру, я сразу Показал сам себе, что к сестре этой больше привязан И ее бы не бросил, сам сматываясь куда-то… Но сознательно я ж не считал себя твоим братом! И решил поэтому, будто в тебя влюбился, И достаточно быстро ответной любви добился… Пока мы ходили в театры или на party, Все было o’key, но, когда дошло до кровати (С чем я это, впрочем, не связывал поначалу), Мне что-то радость от наших встреч омрачало. Я себя чувствовал словно бы виноватым (Что естественно, если по-прежнему твоим братом Я продолжал в подсознании себя числить, Сам об этом не зная: конечно, на уровне мыслей Ты была мне любовницей или даже невестой, А подкорку при этом трясло от греха инцеста). И вот, чтоб разом убрать этот неприятный Осадок с души, тогда еще непонятный, Я взялся с лопатой в руках за самокопанье И вскоре пришел к этой самой нехитрой тайне. Я призрака встретил и крикнул ему: «Изыди!» – Чтоб видеть тебя в твоем незамутненном виде, И тут-то понял… тебя пусть не обижает… Что больше ничто нас с тобой уже не сближает, Что, не видя в тебе сестру, – ничего не вижу… Не хочу обижать, а ведь знаю же, что обижу. Письмо это рву и бросаю в мусоропровод. Все равно не поверишь: на твой взгляд, это не повод. Это женский подход: раз уходит – то есть другая… Уходить надо молча. Ведь так, моя дорогая? &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp;23.06 – 2.07.1994 &nbsp;

Стихи

Слова вставляла наугад, Не слушая, конечно, И распрощалась невпопад, Подчеркнуто поспешно. Она умеет быть мила, С чужими – и подавно. То, как она себя вела, Поэтому забавно. &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp;10.05.1994 &nbsp;

Стихи

0 комментариев