У попа была собака

(самопародия а ля «Парнас дыбом»)

           У попа была собака,
           Оба умерли от рака.
           И. Бродский

Чтобы скрыть свое смущенье и преодолеть неловкость,
начинаю от порога и строчу без передышки:
           – Я пришел к тебе с приветом
           рассказать, что солнце... Впрочем,
           мчатся тучи, вьются тучи,
           снег летучий, зги не видно,
           или, как в оригинале,
           буря мглою кроет небо,
           как баран овцу в загоне,
           как шестерка козырная
           незадачливого аса,
           как турецкого султана
           в историческом посланье
           запорожские казаки
           на картине знаменитой
           в зале Русского музея...
           Слушай, я придумал сказку:
           У попа была собака...
Ты украдкою зеваешь. Мне бы все слова отбросить.
Для чего же продолжаю  лопотать скороговоркой:
           – Этот поп, точнее, пастор,
           потому что дело было
           в католическом приходе,
           был народом почитаем,
           соблюдал обет безбрачья,
           как кошрут блюдут раввины:
           им, святошам, недоступно
           наслажденье бурной жизнью.
           Но однажды бес попутал...
           Для чего тебе все это?
Ты поэзии сама ведь не чужда в известной мере,
не как автор или даже как герой стихотворенья,
но являясь воплощеньем самого четверостишья,
где неважно содержанье (вроде детского шедевра
«Эни-бени-рики-факи»), но размер неуловимый –
ни хорей, ни амфибрахий – и чарующая форма
завораживает. Право, для чего тебе соперник –
стих, который неуклюже сочиняю на ходу я
и уже, увлекшись темой, не могу остановиться,
позабыв, зачем явился, – мне сейчас важны одни лишь
пастор, пес, момент конфликта, психология убийства,
биология процессов в умирающей собаке,
достоверность описанья бытовых, религиозных,
исторических деталей... Хоть гони меня, однако:
           – У попа была собака.

                                 12.02.1992