...Сложив из точек страшных преступлений (Последним из которых оказалось Убийство Чемберлена) ту картину Величия Страны и Процветанья, Какое не могло в тот век присниться Ни одному другому государству, Король почил на лаврах. Мы не знаем, Что следует нам более: клеймить Его неимоверную жестокость, С какою Лир за два десятилетья Не только подавил четыре бунта И выгнал из Британии евреев (Как видим, за века до инквизиций), Но так же планомерно истребил Противников, реальных и возможных, А два древнейших рода – поголовно (как могущих претендовать на трон), – Или воспеть за сорок лет дальнейших (Точнее говоря, за тридцать восемь), В какие полудикая страна Предстала перед миром, до того Едва ли вообще о ней слыхавшем, Оазисом людского благоденствА, Науки и искусства. Это чудо (Иначе и не назовешь), бесспорно, Заслуга короля. При всем при том Я на себя едва ли взял бы смелость Оправдывать восход кровавый Лира Его благими целями, в которых Дало возможность убедиться время. По счастью, цель историка не в том, Чтобы давать оценки государям И временам, но их бытописать Холоднокровно, сколько позволяет Необъективность всей людской натуры. Итак, прошло четыре деСТилетья Без бунтов, воин, засух, наводнений. Не часто при подобной благодати Правитель даже нужною реформой Решается нарушить плавный ход Времен в стране. Но Лир был стар и болен. В такую пору трус идет в монахи, Скупец транжирит все, что накопил, Мудрец впадает в детство. Секретарь, Пусть даже генеральный, довершает Пустое наведение порядка Пустых бумаг. Что делает король? С наследником проводит дни и ночи, Нашептывая: «Этому не верь, А этот глуп. Подай воды! А этот Был предан мне, хотя и казнокрад, Тебя младенцем на руках носил – И станет говорить с тобой как старший, Когда не сможет этого забыть. Без толики смятенья шли на плаху И этим прояви монаршью твердость. Налог я перед смертью увеличу В три раза (с мертвых взятки гладки). Ты же Уменьшь на четверть. Дай воды, балбес». Ни президент, ни канцлер, ни диктатор, Передавая ключ от кабинета Очередным избранникам народа, Преемственности этой не создаст, Не совместит заботы о стране С отцовскою заботой воедино. И этим-то династии сильны. Однако все четыре сына Лира Успели умереть – один младенцем, Другой погиб – тот самый храбрый Корний, О чем уже писалось нами выше, Один в монастыре зачах – похоже, Что он был по рожденью слабоумен И в келью от людских был спрятан глаз, Чтоб не позорить королевской крови. Четвертый, наиболее известный Истории как Эдрю-Смаозванец, Хоть он как раз и был по всем приметам Не самозванец, а единокровный, Хотя и незаконный Лиров отпрыск. Однако незаконный Лиров сын Не примирился с участью бастарда И, следуя к заветному престолу, Не погнушался помощью французов, За что и поплатился головой. У короля остались только дочки, Им отданные замуж за монархов Сильнейших государств во всей Европе, И все три зятя зарились на остров. Британию оставить неделимой Ему бы все равно не удалось, Но, чтобы избежать хотя бы воин, Решился Лир делить страну при жизни И на совет призвал всех дочерей. (Дальнейшее читайте у Шекспира.) ??? &nbsp;

Стихи

Отрывки из монографии по фиктивной истории Англии  графа В. И. Копьеносцева (Памяти Карамзина)

Вот и третий адвент, Приближение зимних календ, Рождества Божества И оплывшие свечи меноры. Звук минора, Хотя и не ясно с чего: Столько праздников сразу... &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp; &nbsp;30.11.1994 &nbsp;

Стихи

0 комментариев